воскресенье, 1 мая 2011 г.

фотоархив: двойной портрет

Эти два снимка - правый, из альбома Андрея, и левый, присланный Натальей Зейфман,
были сделаны у неё дома приблизительно в то же время, что и снимок с детьми на квартире Андрея в Б. Демидовском, об этом говорит та же рубашка. На мой взгляд, это одни из лучших портретов Андрея.


3 комментария:

  1. Из прошлогоавгуста 30, 2011

    На этих снимках вдруг проступило сходство с Юрой... Неуловимое - они все же были очень разными, каждый самобытен и... (как бы это сказать) неповторимо очерчен в глубинах и далях души. Но вот их нет здесь, в земной жизни - и проступило это сходство. Как назвать это сходство? - может быть, это сочетание радостной вовлеченности не только в познание, но и в жизнь, в людские проблемы (оба включались в чужие проблемы, быстро и легко помогали, и КАК помогали!). И оба были тонко устроены, там, в этих самых далях и глубинах души; это устроение порой проступало болью, вспыхивало и тут же гасилось - они были распахнуты ВОВНЕ, не в себя - так было позитивнее, добрее, могущественнее...
    Царство небесное светлым братьям. Странный почерк жизни, дивный след, тайный знак.

    ОтветитьУдалить
  2. Анонимныйавгуста 30, 2011

    Спасибо. Не могли бы Вы рассказать о Юре больше?

    ОтветитьУдалить
  3. Анонимныйдекабря 01, 2011

    О Юре... Здесь - страницы, посвященные Андрею, а Юра - это нечто огромное, отдельное, хоть и связанное с Андреем. Надо сказать что-то самое главное, что же? Если Андрей был мастер общения, то Юра был само общение, причем самое доброе, сверхпозитивное, он был друг-брат-отец-веселый-товарищ в одном лице. С ним было легко, но это всегда было на глубИнах, не на поверхности. Он заразительно смеялся, в нем сочеталась почти детская непосредственность и точность, масштабность мышления. Он был потрясающе одаренный человек, но он пофигистски относился к себе в плане реализации. Все, что он делал, было чрезвычайно талантливо, но, как он сам говорил, сделано было "почти в стрессе", потому что всякая планомерность - это было не про него. Но самое, пожалуй, главное - душа его, распахнутая всякому человеку как неповторимому, добрая, могучая душа. Да, в этом был его гений - видеть уникальность каждого человека, обращаться к нему как к единственному и самому важному здесь и сейчас... Люди тут же раскрывались, начинали говорить о сокровенном - и это было подлинно, он действительно ТАК умел слушать и располагать.

    ОтветитьУдалить